салют [Сергей]:
Изначально все проекты, которые сейчас есть у моей небольшой компании, инициировал я. С 16 лет я работал барменом, поэтому, когда я открывал «Салют», у меня уже был богатый опыт, несмотря на юный возраст: на тот момент уже работал мой первый стритовый проект — лапшичная «Совок». Это было после посещения Пикника Афиши в 2012–2014 годах в Москве. Я туда ездил за вдохновением, за музыкой и, в том числе, за уличной едой.
Первый проект с бургерами, который появился на Пикнике Афиши, — Burger Brothers. Там было на сто процентов всё искренне. Тема бургеров тогда была настолько ещё не раскрыта, что казалось, будто это какая-то «частная вечеринка». То, что такой бизнес станет популярным, было понятно по огромным очередям.
На следующий год, когда я приехал в Москву, бургерных было уже не сосчитать. Уже было слышно, что Новиков там с Мираторгом где-то что-то собирается делать. Я тогда всё делал сам, как говорится, на коленке. У меня было много идей, но не было возможностей. Я шаг за шагом шёл к своей цели.
У меня был референс: проект вьетнамской забегаловки в Нью-Йорке. Когда появилась идея открыть лапшичную, у меня не было никакого опыта, связанного с лапшой, было только видео из интернета, как китайцы её делают. Я начал искать китайцев в Нижнем Новгороде, но у нас нет никаких общин. В итоге нашёл одного китайца, который работал в ресторане. Показал ему видео, спросил, сможет ли он так сделать. Он сказал, что сможет. Мы начали с ним прорабатывать этот рецепт. История этим, конечно, не закончилась, потому что он меня отправил в Люблино в Москву на рынок. Я приехал туда на поезде из Нижнего Новгорода со списком ингредиентов на китайском языке. В итоге уехал с двумя пакетами, но так и не получилось вообще ничего.
В итоге я начал читать в интернете, кто ещё умеет делать такую лапшу. Оказалось, что есть ещё и уйгуры — это кочевой народ, представители которого живут в Китае и на постсоветском пространстве: в Казахстане и в Узбекистане, например. Я нашёл семью, которая работала в ресторане. Между делом спросил у них, умеют ли они делать лапшу. Сказали, что умеют. Они мне дома наготовили лапши, привезли её в тазике, а мы с шефом из соседнего ресторана сделали соусы. Мы всё это смешали, и у нас получилось.
В итоге на открытие «Совка» они привозили эту лапшу из дома в тазиках, а я её уже смешивал с заправками. Вот так вот получился проект, который зашёл. Он был необычный, трешовый, но зато в самом центре города и с ценником 140 рублей за порцию (сейчас примерно 170 рублей). Мы до сих пор тянем лапшу сами, там нет никакой сверхзаморочки, кроме работы с самой основой. Сейчас «Совку» 7 лет, он до сих пор дышит, развивается. Впервые за всё время планируем открывать вторую точку. Но вообще я никогда не хотел делать сетевые проекты, они быстро убивают и качество, и идею. Мне всегда нравилась тема ресайклинга. Уже тогда всё для дизайна и интерьера я искал на помойках, специально приезжал в троллейбусные парки в поисках старых сидений... Параллельно разрабатывал тему бургерной.
У меня не было команды, которую можно было бы назвать сотрудниками — это были друзья, творческие люди и (отдельно) инвесторы.
Я боялся запускать бургеры, потому что конкурировать с ценой Макдональдса сложно, но я ошибался. Мы всё равно сделали низкий средний чек. Цена бургера стартовала с 160 рублей, мы делали и делаем хлеб и все соусы сами, но всё равно почти весь первый год мы работали в убыток. Однако на следующий год мы начали продавать по 25-27 тысяч бургеров в месяц.
В общем, я открыл Салют с желанием сделать что-то крутое, живое, настоящее, честное, и это получилось. В итоге «Салют» загремел и загудел!